|
|
|
|
Иван Лапиков в фильме Они сражались за Родину
|
Иван Лапиков биография
Родился 7 июля 1922 г. в с. Горный Балыклей, под Царицыным. В 1941 г. окончил два курса Харьковского театрального училища. Участник Великой Отечественной войны.
В 1941-1963 гг. — актер Волгоградского драматического театра им. Горького, с 1963 г. — Театра-студии киноактера.
Народный артист СССР (1982).
Умер 2 мая 1993 г.
Иван Лапиков, родившийся в селе Горный Балыклей под Царицыном, закончивший два курса Харьковского театрального училища в тот год, как началась война, долгих 22 года работал в драмтеатре Сталинграда-Волгограда. В кино у него тема была одна — важная и страшная. “А на земле я сам себе голова! — кричит его Семен Трубников в Председателе. — И в поддужные к ему, брату, тьфу, не пойду!” Нонна Мордюкова в роли жены отрезвляет: “Глупый ты, Семен, ой, глупый. Несчастный и глупый!” Хотя она его неоднократно предает, с нею трудно не согласиться: несчастный, да. Глупый? Пожалуй, и это правда. “Сам себе голова” — это когда на своей земле. Однако земля под ногами теперь не своя, а чужая. Земля под ногами горит, и персонажи Лапикова тоскуют, воют, глупеют, коротко говоря, гибнут. Их мир уничтожен, а они по инерции живут. Больно.
Где-то с начала 1960-х гг. его стали снимать регулярно. В эпизодах, по чуть-чуть, но и на том спасибо. Лапиков уехал из Волгограда, а в 1964 г. случилось чудо, произошел перелом в судьбе. Председатель превратился в событие всесоюзного масштаба. Первая серия называлась “Братья”. Здесь у Лапикова большая роль, его Семен на равных с героем Михаила Ульянова. Ульянов играет “хорошего”, председателя, советскую власть, а Лапиков — шкурника, недобитого кулака, защитника “частнособственнических интересов”. Лапикова хвалили за то, что он показал врага сложным, зато его героя клеймили “безнадежным пережитком”.
Сегодня, после того, как полный и безоговорочный крах пережили последовательно — советская власть, социал-демократическая перестройка и интеллигентский либерализм — в Председателе поражает единственно он. Весь мир фильма перекодировался. И председатель, и чинодралы из района, и колхозники-конформисты вызывают если не отвращение, то пренебрежительную усмешку. Зато Семен Трубников, тысячекратно обманутый, изверившийся, битый-перебитый, временами растерянный — вырастает до масштабов героя своего времени. До героя, в одиночку противостоящего массовому помешательству, коллективной порче.
Разбил о печь балалайку, выгнал брата, посягнувшего на самостийность его крестьянского уклада, на независимость и достоинство. Лапикову удалось невозможное, он сыграл вековой инстинкт, предъявил Собственника. Семен закрывает грудью свое: землю, сено, скотину, семью.
Даже в те годы критики вынуждены были признать: в материале сценариста Юрия Нагибина была заурядная схема, трень-брень. Лапиков сделал роль сам, один. Вытащил из подкорки, из культурной памяти вот это отчаяние, вот это озверение. Отказался смириться, противопоставил безнадежности, социальному тупику, если угодно, геноциду — страсть, неуступчивость, волю к борьбе.
Самый страшный кадр фильма: после короткой схватки на покосе председатель яростно бьет Семена головой о березовый ствол. Именно это, а не кавалерийские атаки и романтические тачанки, называется гражданской войной. В Председателе Лапиков раз и навсегда нашел тему русского мужика, всеми преданного, зависшего где-то между злостью и страданием. Когда во время голосования — в пользу брата, председателя — взятые в оборот большевиками предатели собственных интересов и собственных детей тянут вверх руки, непреклонен один его Семен. Глядит на колхозную массу зверем, исподлобья. Последняя его надежда — на жену. Однако предает и она: трусливо, оглядываясь на соседей. Семен превращается в комок нервов, мечется в толпе, порывается бежать, но не находит выхода. Конец, обложили: “Всего я теперь боюсь. И своих боюсь, и чужих боюсь. Начальства всякого боюсь, указов боюсь, а пуще всего, что вон семью не прокормлю!” Но своим обреченным персонажам он всегда оставляет отдушину: внутреннее несогласие. Лапиков гениально играл инстинктивное несогласие с победителями, и в этом ему не было равных.
То же и в Андрее Рублеве. Художественная логика фильма работает в пользу героя Анатолия Солоницына, против персонажа Лапикова. Но Лапиков, как всегда, сопротивляется общей истине, ставит ее под сомнение. Перелопатив сценарный материал, актер снова предъявил свою правду, как нечто весомое, значимое, требующее уважения не в меньшей степени, чем всеми признанная правда Рублева. Вадим Юсов вспоминал, сколько было операторских хлопот с неукротимым Лапиковым: импровизируя, взрываясь, он то и дело выпадал из кадра, ломал мизансцены. Словно искал воздуха, своей территории, будто изобретал свои правила игры.
Отдельный человек, который любою ценой, наперекор коллективным представлениям, намерен сохранить внутреннюю свободу — вот его заветный герой, его линия поведения. Неслучайно поджарый, резкий, с острыми, хищными чертами лица Лапиков всегда похож на затравленного волка. Именно такими, как он, рисуют волков в детских книжках и мультфильмах. Волк никогда не главный герой, волк обречен на поражение. Волк это попросту “другой”, тот, у кого своя “волчья правда”.
Кроме того, что Лапиков был “крестьянином”, он был еще и “солдатом”. И поскольку одинокий, самостоятельный солдат не имеет никакого стратегического смысла, в этом своем традиционном образе актеру обычно приходилось прибегать к штампам. Так, в фильме Они сражались за Родину он изъясняется на стилизованной просторечной “мове”, что, видимо, должно было добавить образу народности. Бондарчук верно понимал натуру Лапикова; ощущал, что, несмотря на крестьянскую закваску, актер не готов ходить строем и подчиняться приказам даже во имя святой цели, Победы. И если Лапикова не унифицировать, тот примется разваливать свою роту так же, как разваливал колхоз в Председателе и монастырскую общину в Андрее Рублеве.
К сожалению, впоследствии его актерские работы все чаще определялись инерцией типажа. Режиссеры средней руки стремились повыгоднее продаться советской власти, благоволившей к историям “из народной жизни”. Этим режиссерам Лапиков был нужен лишь в качестве добропорядочного мужика, “простого советского человека”. Того, что Лапиков не “простой”, а предельно сложный, не советский, но антисоветский, уже никто не замечал. Режим мутировал, художественное качество стремительно выходило из моды.
Между тем, его возможности были огромны. Умный, внимательный режиссер мог бы открыть с помощью Лапикова совершенно новые художественные и социальные горизонты. Парадокс, но при постоянной востребованности актер раскрылся едва ли наполовину. Он был крупнее нашей “застойной” режиссуры, мудрее ее, сильнее. Ему нужен был материал, подобный тому, который иногда перепадал великому Олегу Борисову. Но в поздний “застой” власть имущие, уже готовые к перестройке и переделу страны, все менее поощряли крестьянскую составляющую советской культуры, предпочитая замалчивать то, что совсем недавно по инерции канонизировали. Вот почему в 1980-е гг. нервный, резкий, злой, городской Борисов неожиданно обрел второе дыхание. Очень близкий к нему по природе дарования, но деревенский, точнее, межеумочный Лапиков вынужден был играть (а еще вернее — доигрывать) собственные штампы.
Перед самой смертью он исполнил эпизодическую роль старика в нелепой картине Заложники дьявола. Врываясь в квартиру соседки на пару с сотрудником милиции, кричал своим неповторимым голосом: “Леопольдовна, выходи!” — словно уподобляясь мышонку из популярного мультфильма про кота Леопольда. Вероятно, авторам этой картины, кинематографистам нового, дикого времени, Лапиков казался серой жанровой мышкой, не более того. На самом деле он и здесь по-прежнему не мышка, а волк: высохший, небритый, опасно косящий глазами. Бежит постсоветскими дворами, стелется по земле. Телогрейка, обтянутые скулы, жесткость.
В Председателе его Семен упрашивал брата: “Егор, отпусти ты нас в город, бога ради! Избавь от греха, а то неровен час — чего-нибудь подожгу!”
Этот может, этому не перечь.
Игорь МАНЦОВ, Новейшая история отечественного кино. 1986-2000. Кино и контекст. Т. VI. СПб, "Сеанс", 2004
Иван Лапиков биография
И. Г. Лапиков родился 7 июля 1922 года в селе Горный Балыклей, близ Царицына, (ныне — Дубовский район Волгоградской области). Детство провёл в Сталинграде.
В 1939 году поступил в театральное училище в Харькове, где смог проучиться всего два курса — началась война. C 1941 по 1963 годы работал в Сталинградском драматическом театре им. М. Горького.
В 1963 году Лапиков перебрался в Москву, где вошёл в труппу Театра-студии киноактёра.
В кино с 1954 года. Популярность пришла к артисту в 1964-м году с выходом на экраны фильма «Председатель». С тех пор Лапиковым был создан целый ряд подлинно народных образов. Среди крупнейших работ мастера — роли в фильмах «Андрей Рублёв», «Минута молчания», «Они сражались за Родину», «Вечный зов» и других. Всего за сорок лет работы в кино Лапиков успел сняться более чем в семидесяти фильмах.
Скончался Иван Лапиков 2 мая 1993 года во время выступления перед воинами одной из подмосковных частей. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.
|
|
